Чацкий, Александр Андреевич ("Горе от ума")

Смотри также Литературные типы произведений Грибоедова

14) Резкой противоположностью отличается взгляд А. Суворина. "Грибоедов вложил в уста Чацкого свои любимые идеи, свой взгляд на общество — это бесспорно и без всяких указаний всем понятно, но никаким образом из этого не следует, что Чацкий есть "лучший выразитель надежд и стремлений либерализма двадцатых годов". Монолог 3-го действия имеет большое значение в личности героя бессмертной комедии. Чацкого продолжают мучить, его возбуждают более и более. Как живой человек, он не может молчать, как бы не смолчал на его месте всякий живой и правдивый человек, среди его обстановки и отношений к нему всех этих лиц:

В любви предателей, в вражде неутомимых,

Рассказчиков неукротимых,

Нескладных умников, лукавых простаков,

Старух зловещих, стариков,

Дряхлеющих над выдумками, вздором!..

Разве вся эта орда, усвоившая себе лоск европейского образования, воображающая себя просвещенной, обрившая бороды, одевшаяся по-французски, — разве она не в состоянии возбудить желание поучиться у китайцев? Вся сатирическая литература XVIII столетия восставала против этого внешнего лоска, против пристрастия к иностранцам еще с меньшим разбором. Разве из Европы мы берем то, что следует брать; только то, что достойно войти в плоть и кровь всякого великого народа? Разве история не доказывает нам, что даже и после появления "Горе от ума" мы брали из Европы много незрелого, даже совсем дурного, брали по привычке, по традициям, по моде, брали с легкомыслием, которое всею тяжестию ложилось на судьбы народа. Разве предубеждение в пользу иностранного не существует и теперь, в наши дни, хотя и в меньших размерах? Примеров приводить нечего — они многочисленны и всем известны. Ограничимся одним, так как он имеет связь с тем обществом, которое изображал Грибоедов: разве доступ в большой свет какому-нибудь иностранному проходимцу не легче, чем вполне порядочному русскому человеку? Разве там не смотрят с благорасположением на всякую иностранную дрянь, а ведь оттуда идет направление, там связи и власть. У Пушкина в письме к князю Вяземскому (июнь 1826 г.) находим следующее любопытное место: "Мы в отношениях к иностранцам не имеем ни гордости, ни стыда. При англичанах дурачим Василия Львовича (Пушкина); перед m-me Sta?l заставляем Милорадовича отличаться в мазурке. Русский барин кричит: "Мальчик! забавляй Гекторку" (датского пуделя). Мы хохочем и переводим эти барские слова любопытному путешественнику. Все это попадает в его журнал и печатается в Европе. Это мерзко. Я, конечно, презираю отечество мое, с головы до ног, но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство". Чувство Чацкого в данном случае по отношению к тому обществу, среди которого он находится, сходно с чувством Пушкина, хотя оно гораздо выше, как Грибоедов в то время был по своему развитию или, вернее, по цельности своего характера выше Пушкина. Можно презирать общество и в то же время не хотеть, чтобы оно унижалось перед иностранцами и иностранным, ибо это оскорбляет русского человека, оскорбляет народное чувство". (А. С. Суворин. "Горе от ума" и его критики).